По мнению Константина Суховерхова, программного менеджера Российского совета по международным делам, аспиранта МГИМО МИД России, не столь важно, учится студент на бюджетном отделении или на платном — если человек достаточно мотивирован и действительно хочет получить знания, он будет добросовестно относиться к учёбе и стремиться овладеть специальностью. А нет — так он и за деньги её не получит.
С другой стороны, недавно министр науки и высшего образования Валерий Фальков говорил о необходимости сокращения количества обучающихся на платном отделении и затронул реальную проблему: качество образования у таких студентов заметно ниже, чем у бюджетников. Поэтому если мы хотим поддержать престиж российского высшего образования, нужно делать ставку не на внебюджетников, а на высокобалльников. То есть, если уж брать, так лучших.
Ирина Абанкина, профессор Института развития образования Высшей школы экономики (НИУ ВШЭ) убеждена: государство должно регулировать качество предоставляемого образования, неважно, учится студент на бюджете или на платном. Но прямых ограничений быть не должно. Поэтому если люди хотят попасть в конкретный вуз на конкретный факультет, где они могут получить какую-либо престижную профессию, пусть и за деньги, не надо препятствовать им в этом стремлении. Тем более что в отдельных вузах и правда бывают абсолютно уникальные образовательные программы, которых нет больше нигде, и неудивительно, что абитуриенты сдают документы именно сюда, и готовы платить за своё обучение большие деньги.
И если проблема только в том, что люди предпочитают идти на эти направления (в основном гуманитарные), а не на инженерно-технические, то тут дело в плохой профориентационной работе, которую надо было начинать ещё со школы, чтобы дети целенаправленно готовились именно к этому.
Ещё один важный момент, по словам Абанкиной, заключается в том, что многие студенты со своими баллами вполне могли бы остаться у себя в регионе и учиться там даже бесплатно, поступив на бюджетные отделения. Тем не менее, они предпочитают всё равно поехать в Москву, Санкт-Петербург, Казань и другие крупные города, заплатить большие деньги и учиться там на внебюджетном отделении. Прочему? Наверное, потому что знают: здесь они имеют больше возможностей для трудоустройства, обретения нужных связей, карьерного роста и пр. То есть регионы в этом смысле им ничем помочь не могут. А должны были бы, по идее. Поэтому перспективная задача государства — постараться сделать так, чтобы экономика регионов выросла и там появились возможности для закрепления молодых специалистов. Необходимо инвестировать в развитие науки и инноваций в регионах, расширение жилищного фонда и повышения качества жизни.
Борис Илюхин, старший научный сотрудник Центра экономики непрерывного образования РАНХиГС согласен с тем, что роль государства — контроль и надзор. Но надо признать: качество отдельных образовательных программ в топовых вузах Москвы и других мегаполисов действительно выше, чем в регионах. Поэтому люди сюда и едут. И если этот дисбаланс не выровнять, он потянет за собой всё остальное. Однако выравнивать это надо не принудительным ограничением набора на платные отделения топовых вузов, и не запретом на поступление сюда провинциальных абитуриентов, а другими, более гуманными методами. Например, повышением финансирования региональных вузов, более продуманной профориентационной работой в плане повышения престижности инженерно-технических специальностей и пр.
Возникает ещё один вопрос: а насколько благосостояние среднестатистического вуза зависит от количества студентов, принимаемых на внебюджетное отделение (читай — от привлечения внебюджетных средств)? Статистика подсказывает: на сегодняшний момент соотношение примерно 60% к 40% в пользу бюджетников. То есть привлечённые средства, безусловно, играют очень важную роль, хотя государство старается всё-таки поддерживать любые вузы, независимо от формы собственности. А вот дальше стоит обратить внимание на качество образования, потому что держать у себя студента, который несколько лет исправно платит вузу деньги за обучение, но при этом очень плохо учится, не успевая по целому ряду предметов, может быть «себе дороже», именно такие студенты формируют негативное отношение к вузу в обществе.
И ещё. Почему-то принято считать, будто на внебюджетные отделения поступают заметно более слабые абитуриенты. На самом деле, что касается именно топовых вузов, это правило не работает — как раз туда стремятся люди с очень высокими баллами ЕГЭ, но поскольку там очень высокий конкурс, на бюджет проходят не все, и остаётся только один путь — учиться за деньги. Хотя разница между теми и другими, выражаемая в баллах госэкзамена, может расходиться буквально в 1–2 пункта. А вот что касается других вузов, то там, к сожалению, всё ровно так, как «принято считать»: желая получить диплом о высшем образовании, люди готовы платить любые деньги, а поскольку проходной балла там гораздо ниже, чем в топовых университетах, на внебюджетное отделение набирают всех, даже откровенно слабых.
По этому поводу у Олега Смолина, депутата Государственной думы РФ, первого заместителя председателя Комитета по образованию и науке ГД РФ, мнение довольно однозначное. Опираясь на данные социологических исследований, он заявил, что прямая корреляция между количеством баллов, полученных абитуриентом на ЕГЭ и уровнем его успеваемости в вузе, наблюдается только на первом курсе, в последующие годы никакой разницы не наблюдается. А в ряде случаев, наоборот, именно высокобалльники демонстрируют меньшие успехи, чем те, кто поступил со средними баллами. Поэтому не стоит привязывать качество образования в вузе к Единому госэкзамену.
Также депутат задался вопросом: если государство собирается волевым усилием ограничить количество людей, желающих обучаться на внебюджетных отделениях, кто компенсирует вузам потерю денежных средств по этой статье дохода? На этот вопрос глава Минобрнауки РФ Валерий Фальков заявляет, что качество образования должно быть превыше всего, в том числе, и финансовых вопросов. Но тогда уместно задать ещё один вопрос: раз уж мы ставим преграды желающим поступить в российские вузы, пусть и за деньги, не получится ли так, что мы таким образом будем стимулировать переезд наших граждан за рубеж, в другие страны, где их примут на обучение с большой охотой, тем более платно? Вот на этот вопрос пока, к сожалению, у нашего государства ответа нет.
Поэтому, резюмирует Олег Смолин, стремиться повысить качество образования, конечно же, нужно, но действовать надо иными средствами. И гораздо более эффективно проводить отбор не на входе в вуз, а в процессе обучения. По статистике, за рубежом, даже в ведущих вузах мира, до итоговых экзаменов доходит лишь половина студентов — остальные отсеиваются на том или ином этапе, после той или иной сессии. И это считается совершенно нормальным явлением, поскольку слабые отсеиваются, а остаются самые сильные. И даже в СССР было в порядке вещей, когда примерно 30% студентов уходили или были отсеяны после 1, 2, 3 или даже 4 курсов. Зато на выходе мы получали высококлассных специалистов.
С коллегой полностью согласен ректор Российского нового университета Владимир Зернов. Он также выступает за то, чтобы ограничений как таковых было меньше, а вот разумной регуляции — больше. По его словам, и в его годы на радиофизический факультет Физтеха отбирали лишь самых достойных, там училось больше всего победителей всесоюзных и всемирных предметных олимпиад. Но даже оттуда происходил отсев, то есть неуспевающих студентов отчисляли на раз. Поэтому регулировать процесс обучения, безусловно, нужно, однако делать это надо не в одностороннем порядке, а при участии всех заинтересованных сторон. Только так будет какой-то позитивный эффект.
А в целом, заключил Владимир Зернов, вузы стоит оценивать не по тому, кто с какими баллами ЕГЭ туда поступает, а по достижениям их студентов и сотрудников, по созданных технологиям, победам на студенческих олимпиадах и конкурсах, а также по тому, где работают выпускники и насколько они успешны.
